На любом судне из тех, что заходят в порты островов Тихого океана, будь то Фиджи, Маркизские, Гавайи или Таити, администратор, занимающийся обслуживанием и питанием пассажиров, покажет вам одного, двух, пятерых путешественников — чаще в третьем классе, но иногда и в первом.
— Банановые туристы! — назовет он их.
Я тоже научился их распознавать, хоть и затрудняюсь объяснить вам, по каким признакам. Иному банановому туристу нет и тридцати, а иному перевалило за шестьдесят; попадаются среди них почтенные седовласые дамы и девицы, которые жарятся на солнце, ничуть не смущаясь тем, что на них глазеет весь экипаж.
Банановые туристы вовсе не обязательно одеты во что попало: часто у них сохраняются остатки былой роскоши, вещички из шикарного некогда гардероба.
Среди них американцы, чехи, немцы, французы… Одни занимали в прошлом блестящее положение, другие всю жизнь только и делали, что тратили потихоньку состояние или ренту.
В один прекрасный день, когда они уже начали тяготиться собственной заурядностью или страшиться надвигающейся нищеты, кто-нибудь им сказал:
— На островах еще можно жить, как в земном раю — без денег, без одежды, не заботясь о завтрашнем дне…
Они продали все, что у них было, чтобы оплатить проезд. Кроме того, власти, наученные горьким опытом, благоразумно требуют, чтобы при отплытии пассажиры внесли плату за обратную дорогу. Понимаете?
На другой день по приезде каждый настоящий банановый турист покупает набедренную повязку и шляпу из пальмовых листьев. И вот, полуголый, он спешит к бесконечным пляжам, презирая город и местных европейцев в белых костюмах и пристежных воротничках.
Разумеется, он слегка удивлен при виде туземцев, которые тоже носят пристежные воротнички и раскатывают на велосипедах; он негодует, когда по дороге его перегоняет автобус, полный канаков.
Ну, не беда! Еще несколько километров — и перед ним наконец-то откроется земной рай…
Прежде всего для начала он поднимает с земли кокосовый орех, бесплатный кокосовый орех, и тщетно пытается проделать в нем отверстие, покуда какой-нибудь туземец не расколет его одним взмахом мачете.
Найти прямо на дороге, не истратив ни единого су, и питье, и еду — что может быть прекрасней?
Вот хлебное дерево, вот бананы — их тут сколько душе угодно. И все это задаром!
Банановый турист идет дальше, купается нагишом в лагуне, часок спит на солнышке, потом продолжает путь, и так пока не наступает пора позаботиться о пристанище.
Увы! Домики, смахивающие на пригородные дачи, сдаются с обстановкой за плату от пятисот до восьмисот франков в месяц.
Ну и что? Разве в этом климате нельзя обойтись без дома?
Банановый турист шагает дальше и в конце концов находит брошенную канакскую хижину.
Пройдет месяц или два, а может быть, целый год — и в один прекрасный день наш банановый турист, с исхудалым лицом и потухшим взглядом, жалкий, несчастный, из последних сил старающийся не терять достоинства, явится в бюро выдачи паспортов.
— Меня вызывают в Европу, у меня заболел родственник, — скажет он в оправдание.
Это вранье. Никакого письма он не получал. Но он уже больше не может. Он истомился один на один с природой, он с нечеловеческими усилиями глотает безвкусные бананы и борется с искушением поклянчить бокал пива в бистро.
Ему протягивают обратный билет. Ставят печать в паспорте… Приключение окончено!
