…Приятели вошли в небольшую светелку с одним окном.
— Вот, батюшка, — сказала Архиповна, обращаясь к Левшину, — там под лавкой лежит войлочек. Не прогневайся, лишней перины у меня нет да и подушечек-то Бог не дал. Что ж делать — не взыщите!
— И, бабушка, есть о чем хлопотать! — прервал Колобов. — Была бы только крыша. Ведь наш брат, ратный человек, ходя наестся и стоя выспится.
— А что, молодец, — сказала Архиповна, обращаясь к Левшину, — не принести ли тебе поужинать?
— Спасибо, бабушка! Я ужинать не стану, — отвечал Левшин.
— Что ты, что ты, кормилец! Без ужина да без молитвы никогда спать не ложись…
— Нет, любезная, я есть не хочу.
— Что нужды, батюшка; ты на это не смотри: и не хочется да покушай.
— Не тронь его, Архиповна, — прервал Колобов. — Коли он не хочет есть, так я за него поем; ты же ономнясь хвалилась, что у тебя есть астраханская белужина.
— Есть, батюшка!.. Да есть также и малиновый медок, — вот тот самый, что ты жаловать изволишь.
— Право? Так я, бабушка, к тебе заверну.
— Милости просим! А твоему крестовому братцу, видно, уж принести пораньше позавтракать. Ты что хочешь, молодец? Я сама тебе состряпую. Хочешь ли перепечу крупичатую или курник с яичной подсыпкою?
— Все равно, бабушка, все равно!
— Нет, батюшка, не все равно: перепеча перепечей, а курник курником.
— Ну, как сама хочешь.
— Так лучше курник — это будет посытнее. Теперь пойду на ледник, нацежу свеженького медку жбан, да уж так и быть… редкий гость!.. есть у меня заветная наливочка: прошлого года гостинец из Черкас привезли… Ну уж, батюшка, есть чем почествовать, — сластынь такая, что и сказать нельзя!.. Прощенья просим!.. Мотри же, Артемий Никифорович, я буду тебя дожидаться.
— Да не бойсь, Архиповна, припасай только нам своей аленой наливки-то, а уж мы твои гости.
— Так я пойду. Счастливо оставаться, господин честной!.. Спокойной ночи, крепкого сна… Ох, да натощак-то какой сон!
— Засну, бабушка! — сказал Левшин, улыбаясь. — Прощай!..
