Село Пеньки, когда-то немаленькое, сегодня насчитывает всего сорок дворов: дети выросли и разъехались, остались те, кому по нраву неспешная жизнь вдали от суеты городов, в лесной тиши. Если хотите увидеть, что такое настоящая алтайская деревня, вам сюда. Источник: https://www.ap22.ru
«У Христа за пазухой»
«Как Белово проедете – не разгоняйтесь, там указателя нет, мимо поворота запросто просвистать можно», – инструктировали нас в Ребрихе. Пеньки от райцентра – километрах в двадцати всего, а без навигатора попробуй найди их в царстве берез и разлапистых ёлок. Поворот мы увидели вовремя, благо дорога прочищена.
Дорожные службы здесь работают как надо, по договору с муниципалитетом. Но это сейчас. Было время, когда жители выходили на трассу и буквально ловили тракторы, заставляли их свернуть и пробить дорогу в село.
Тишина здесь особая. Звуки есть, но ни одного лишнего. Затрещала вестница-сорока. Захрустела вкусно сеном волоокая корова. Ошалело заорал кот, свалившись с забора в сугроб… Вот эта тишь и покорила тридцать лет назад переехавших из Средней Азии в Пеньки семьи сестер-близнецов Светланы и Евгении, в девичестве Светличных.
– В Казахстане к семи все уже на работу уходили. А на Алтае поначалу непонятно было, что происходит. Контора совхоза стояла напротив нашего дома, и я наблюдала, как к 8 утра мужики только на планерку подтягивались. До 9 совещались, потом шли домой завтракать и лишь к десяти уезжали в поле. В чем дело, узнала, когда устроилась учетчицей в ООО «Рожневское». Роса! Ее не было в Казахстане, а в Сибири – есть. Она диктует распорядок полевых работ. Да и темп жизни, наверное, тоже, – рассуждает заведующая сельским клубом Светлана Егошина.
Не знаю, сколько выдержал бы в этой тишине городской человек, а для здешних жителей, удаленных по меркам урбанизации от мира, такой образ жизни – единственно приемлемый.
«Когда про нас говорят, что мы у черта на куличках живем, поправляем: нет, у Христа за пазухой».
Актив
В натопленном сельском клубе гостей встречали чайком. Как в русских сказках, путника здесь сначала кормят-согревают, а потом уже расспросы начинают.
В Пеньках с населением восемьдесят человек работает весь соцкультбыт, включая медпункт. Клуб – это штаб, центр общения, средоточие культурной жизни для малого, всего-то сорок дворов, села на территории Рожне-Логовского сельсовета.
Светлана Егошина представляет сельский актив, своих помощниц Евгению Андрюхину, Людмилу Эйду, Галину Ляпкину. На них здесь держится всё.
В клубных объединениях, взрослых и детских, занят каждый второй житель, если считать еще и завсегдатаев местной библиотеки. А на праздники село собирается в клубе расширенным составом: внуков из города на выходные и каникулы привозят сюда дедушкам и бабушкам.
«На Новый год пятнадцать «кульков» вручили малышне, специально для них утренник устраивали» – так, по числу врученных подарков, подсчитывают женщины «внуков села».
– В 2006-м, когда я стала заведующей клубом, здесь было пусто, помещение, в котором раньше располагалась начальная школа, требовало ремонта. Мы все делали сами, разбирали перегородки, ставили сцену. Я тогда еще и в магазин продавцом устроилась, а на первую свою зарплату краску купила для клуба. Люди приходили за покупками, и я им рассказывала, как идут дела. Вкладывались многие. Все, что вы видите вокруг – поделки, оформление, стенды, – выполнено руками жителей, – демонстрирует клубные достопримечательности Светлана Алексеевна.
Актив работает давно, но лишь год назад решили создать свой сельский совет ветеранов. Когда выяснилось, что на муниципальную поддержку, например, группы здоровья тренажерами и палками для скандинавской ходьбы может рассчитывать только «формализованный» актив. И Светлана Алексеевна пошла по деревне, собрала народ: давайте организовываться. Возглавила совет ветеранов Галина Ляпкина.
Село давно уже не видело новоселов, но и оттока нет: те, кто хотел, давно уехали. Средний возраст пеньковцев – пятьдесят лет, люди зрелые, вырастившие и проводившие в большую жизнь детей. Те, кому меньше восьмидесяти, считаются молодежью. Самый почтенный возраст – у Марии Михайловны Кузьминой, 94 лет от роду.
К слову, близняшек тоже искушали покинуть село. Их мама, этническая немка Эмилия Андреевна, в 1998 году на волне репатриации уехала за родней в Германию. И вскоре вызвала дочерей, надеясь, что благополучная Германия понравится им больше сибирской сельской глубинки.
– Ну, съездили мы туда, не понравилось нам. Да, всё ухоженное, как на картинке, и столы у немцев ломятся, а радости-то в глазах нет. Даже когда празднуют вместе, только и разговоров, кто сколько заработал. Помним, как мы в 90-е, когда денег не было совсем, в складчину пиры закатывали на все село и были счастливы! В общем, отказались мы от переезда. А в 2010 году и мама вернулась, – рассказывают сестры.
Уклад
В годы СССР в селе базировалось отделение совхоза «Рожнев Лог», было вдоволь земли, сельхозтехники, зажиточных домов. А с тем, чего нельзя было купить в магазинах, совхоз помогал. Семьями ходили «на свеклу», получая полтора мешка сахара за прополотый гектар. Культура эта капризная, прореживать, например, надо было так, чтобы на каждом метре семь корнеплодов сидело. Рекорд клана Егошиных тех времен – 15 мешков заработанного сахара за лето!
В 90-е вместе с совхозом разрушился и привычный для селян мир. Пеньки не избежали общей для сел России беды – пьянства. Люди запивали, имена многих сейчас можно видеть на сельском кладбище, сильно разросшемся в годы перестройки. Но это в прошлом, уверены активистки:
– Из той социальной ямы мы выбрались. Протрезвели, когда поняли, что к былому возврата нет. Нет сейчас у нас ни воровства, ни неблагополучных семей. Была, правда, одна, многодетная, для нее пьянка имела фатальные последствия. Мы всем селом за ней присматривали, работали долго, но… не уберегли…
Трагедию пятилетней давности Пеньки помнят до сих пор. У пьющих супругов Федоткиных–Батенковых было трое маленьких детей, жили они рядом с Галиной Ляпкиной. Соседки ребятишек подкармливали и от побоев спасали, когда папа запивал. Депутат сельского совета Светлана Егошина помогала горе-родителям документы на детские выплаты оформлять и в районную опеку не раз сообщала, что худо ребятишкам с пьяницами. По пьяни папаша и сарай спалил. Дети, напуганные, прибежали тогда в клуб. Старшая девочка спросила: «А что нам делать, если дом загорится?» Взрослые объяснили, что нужно разбить окно, помочь вылезти малышам, а потом выпрыгнуть самой. Девчушка словно предчувствовала беду. Вскоре Ляпкиных разбудили страшные крики на улице.
– Мы в окно-то глянули, а дом-то у них полыхает! В чем были на улицу выскочили, – плачет, вспоминая, Галина Григорьевна. – Пьяный глава семейства уснул, не потушив сигарету. Мы с соседями пытались помочь, но спасать уже некого было…
Почему дети не воспользовались советом, полученным накануне? Не вышли через окно? Ответ у сельчанок только один: боялись, что родители побьют их за разбитое стекло. Семья и сейчас вместе – пять могил на местном кладбище. С похоронами помог сельсовет, да сами пеньковцы сделали для Федоткиных – Батенковых то последнее, что должны были сделать.
Пытаюсь осмыслить увиденное и услышанное. Продолжительность жизни у местных мужчин, вопреки российской статистике – под семьдесят и выше. Может, оттого, что не запивают и все при деле? Или у фермера в хозяйстве «Орбита» трудятся машинистами да трактористами, или в личном подсобном хозяйстве, как Юрий Александрович, муж Светланы. Дети, Андрей и Надежда, выросли, уехали в город. Радость супругов – внуки, приезжающие в гости. Так живут здесь почти все.
Если кто-то, устав, захочет тишины и несуетности, ему – в Пеньки. Правда, нет пока указателя на повороте в село, но вы не заблудитесь. А если дверь гостеприимного дома окажется подпертой веником – покличьте, хозяева где-то рядом…
