Афган оставил свой отпечаток на людских судьбах. Пройдя через его пекло, иные ожесточились и стали смотреть на окружающий мир словно из-под прицела «калашникова». Другие ушли в себя, замкнулись. Просишь рассказать что-нибудь конкретное из того жестокого времени, в ответ — только неопределённый жест рукой. Но есть и третьи. Те кому удалось определиться в жизни, нащупать твёрдую почву под ногами и пробить свою дорогу. Источник: http://ria56.ru
В ОДНОМ ЛИЦЕ
С Николаем Петровичем Трусовым судьба свела меня совершенно случайно. Помнится, календарь показывал 2011 год. Будучи по газетным делам в старой сорочинской церкви, обратил внимание на новый, блистающий свежим лаком оклад иконы. На вопрос об умельце-краснодеревщике отец Иоанн назвал Николая Петровича и посоветовал съездить в соседний Тоцкий район, в Павло-Антоновку.
-Удивительной судьбы человек,- заметил священник.
Действительно, удивляться есть чему. Боевой офицер, контрразведчик, председатель сельсовета, церковный староста, а ещё — войсковой казачий старшина и председатель районной организации «Боевое братство». Прибавьте к этому мастерство резьбы по дереву, и ещё много кой-чего из сельского быта. И всё это — в одном лице.
ДЕРЕВНЯ НА ЖИТЕЛЬСТВО
Без промедления еду в Павло-Антоновку. Потом ещё много раз заглядывал в это небольшое сельцо, всё ближе знакомясь с его обитателями. Как-то Николай Петрович произнёс, что он в своей жизни и здесь, в этом селении, не участник сцены, а режиссёр.
В конце девяностых он выбрал эту спрятанную от больших дорог деревню на жительство. Вернее, ему предложили здесь руководство школой. Он согласился. Хотелось отойти от Афгана, от военной контрразведки, которая продолжала напоминать о себе в долгие бессонные ночи. Хотелось также забыть о бесконечной нервотрёпке последующих гражданских должностей. Было и внутреннее желание всласть заняться любимым делом – резьбой по дереву.
В душе была ещё одна затаённая мечта — построить церковь. Вернее, возродить её в этом старинном селе, откуда ещё в позапрошлом веке набирали молодцов на службу на броненосец «Потёмкин» и в элитные царские войска.
Среди новых забот, в деревенской тиши от бессонницы не осталось и следа. О школе вскоре заговорили в районе и области. Церковь, хоть и не сразу, но тоже удалось построить. Когда речь зашла о церковном старосте, то выбор, само собой, без всяких рассуждений пал на него.
Что до резьбы, то здесь Николай Петрович превзошёл самого себя. Его дом и весь приусадебный участок стали напоминать музей. Церковь тоже настолько искусно им расписана, что сюда впору водить заграничные делегации. Подобных я никогда не встречал в своей жизни, хотя поездил немало.
КАВЕРЗНЫЙ СЛУЧАЙ
В деревне человек, что голый в бане — весь на виду. Здесь некуда спрятаться от собственных недостатков — раскусят сразу. Ну а порядочность и честность начальства простым людом ценились особо. Поначалу на Трусова смотрели с некоторым недоумением, дескать, что взять с человека пришлого, хоть и с боевой биографией. Потом недоумение сменилось симпатией и уважением.
Николая Петровича сначала выбирают депутатом сельсовета, а потом — и председателем. Он согласился без промедления.
— Я чувствовал падение села в бездну, и мне страстно хотелось остановить его,- признался в первой нашей беседе мой собеседник. — Однако что ни поворот, то очередная каверза. Беда ощущалась не только в более чем скромном бюджете. При видимой самостоятельности сельсовет оказался окружённым густым частоколом условностей, за который нельзя сделать и шага. К примеру, задумали привести в относительный порядок местные просёлки. Песок и гравий вот он, на своей территории. На всякий случай поехал в область, проконсультироваться. И правильно сделал, потому что за эту смесь угодил бы под суд. Видите ли, она значится недрами, на разработку которых нужна специальная лицензия и масса согласований на самых верхних этажах. С водопроводом ещё одна каверза. Строили его в далёком 1976 году. Тот, старый проект, признан несостоятельным, словно делали его не наши люди, а инопланетяне. На новый — надо кучу денег. Ещё больше — на само строительство. Не хватало денег и на освещение. Маета случилась и с попыткой ввести вторую ставку в фельдшерско-акушерском пункте…
РОДНИК
После сельсоветского кабинета с его кучей бумаг мы заглянули в ту самую церковь, где наш контрразведчик был старостой и одновременно, ничуть того не стесняясь, исполнял роль дьякона, то есть, помощника священника. На мою просьбу переоблачиться для снимка из привычного военного камуфляжа в церковный Николай Петрович согласился без всяких сантиментов. Затем он показал мне только что заложенный небольшой парк с канадскими клёнами.
Тут же рядом с церковью возвышалась недавно построенная часовня, внутри которой находился родник с удивительно вкусной и чистой водой. Как я понял, это нехитрое строение было возведено из сохранившихся плах от старой церкви.
-А там дальше,- Николай Петрович показал чуть в сторону от часовни, — построим купель.
Я понял, что речь шла не о корыте для купания младенцев, а кой о чём серьёзнее, и уже ничуть не удивился этому обстоятельству. Удивило другое. Рядом с сельсоветом затевалась какая-то небольшая стройка, где нестройно ковырялись сельские мужички. Николай Петрович подошёл к одному из действующих лиц, посмотрел на часы и с улыбкой объявил, что до конца срока тому осталась… одна минута. Оказалось, что этот контингент за разные деревенские провинности отрабатывали свои часы. Как где-нибудь в западной цивилизации.
-Всё по закону,- прокомментировал мне эту картинку участковый Алмаз Кинжеев. – Главное, чтобы польза была.
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
Уезжая из Павло-Антоновки, я остановился на возвышенности, вышел из машины и ещё раз окинул взглядом притаившееся в низине село. Вспомнилась фраза председателя о том, что вот отработает он свой выборный срок, а там дальше жизнь подскажет. И ещё о том, что режиссёр и участник сцены — это вовсе не одно и то же.
С тех пор прошёл и год, и другой, и третий… Николай Петрович всё так же работает на прежнем месте. Всегда в движении, честен и открыт для людей. К боевым наградам прибавились гражданские. В эти дни он в Москве, куда его пригласили на встречу с президентом Владимиром Путиным.
Виктор Шумеев, «Сорочинский вестник».
Фото автора и из семейного архива Николая Трусова.
