27-летний Павел Тиминский два года назад бросил работу на заводе и на скопленные деньги купил старенький дом в деревне. В доме 10 лет никто не жил, огород превратился в непролазную чащу.

 

 

— Я решил снимать небольшие видеоролики о себе, чтобы привлечь внимание людей к жизни в деревне. И, как понял по отзывам, больше половины горожан мечтают жить в деревне. Вот, например, дачники. Ездят из Перми сюда, за 150 километров, каждые выходные. Думаю, люди боятся, что не смогут здесь заработать. Я хотел показать, что не нужно много денег. Люди напрасно ставят деньги на первое место, стараются заработать как можно больше. Я же поставил деньги на десятое место. Мечтаю создать семью и завести детей.

 

Когда Павел начал подумывать о деревенском доме, ему было уже 25 лет. Парень вернулся из армии. Жил с родителями в Кунгуре, работал токарем на машзаводе. И параллельно учился на заочке в сельхозакадемии на инженера.

 

 

— Я ничего не планировал, не писал бизнес-план. Просто решил: хочу дом и все, — рассказывает он.

Объявление о продаже дома в деревне Дикари Кунгурского района Павел нашёл на «Авито». За деревянный дом, построенный полвека назад с хозяйственными постройками и 25 соток земли просили всего 100 тысяч рублей.

 

 

Деньги за зиму накопил. Работал по выходным, «вечеровал». Смена 8 часов, а я по 12 работал. Когда учеником токаря был, получал тысяч по 5, по 6. Потом 13. Потом 20. Когда вечерние смены стал брать, то и 37 выходило.

 

 

 

Павел встретился с хозяйкой дома и внёс предоплату. В марте  оформил дом на себя. А в апреле переехал.

 

 

В деревне Дикари проживает около 70 жителей. Половина из них — дачники и пенсионеры. Детей в школу возят на автобусе в соседнее село Серга. Дорога по деревне вся в ямах и глубоких колеях. Дом Павла стоит на пригорке в конце улицы. Хозяин встречает меня на крыльце. Одет по-простому, на ногах — высокие резиновые сапоги. Сразу приглашает в дом.

 

 

— В городе мне скучно было. Всё чего-то не хватало. Я, как любой мужчина, искал себя и, кажется, нашёл, — Паша сидит, упёршись кулаком о щёку, и смотрит в окно. На столе — яблоки, смородиновое варенье, вафли, халва и самовар. Мы ждём, когда закипит вода. Вытянуть из него другие подробности о его решении уехать в деревню оказалось непростой задачей. Другое дело — хозяйство.

 

 

Павел заваривает в чашках траву: душицу, иван-чай, мяту. Говорит, за лето разузнал, где что растёт. Лес в пяти минутах от дома: «Сбегал, набрал грибов на грибовницу или зверобоя нарвал». К чаю предлагает белый с румяной корочкой хлеб. Сам испёк. В интернете посмотрел рецепт:

Положил всего на глаз: воду, муку, соль, сахар, дрожжи. Тесто поднялось, положил его в форму, поставил в печь. Форму для выпечки подарила мамина подруга. У неё дача в Насадке. Мол, из нашей печи — вашей печи. В этой форме хлеб ещё её бабушка пекла. Я сначала тут долго прибирался. Приезжал в выходные. Хлама полно было, тряпья всякого. В доме 10 лет никто не жил, земля не обрабатывалась. В первую очередь вытащил всё в ограду: старый диван, кресла, всю ветошь. Потом принялся вырубать заросли. Тут капитально все заросло. Забор сгнил, разбирал его. Сжёг весь мусор. Проводку поменял в доме. Потом огородом начал заниматься, баней. Здесь, в деревне, мне скучно не бывает.

 

 

 

Мы пьём чай. В избе приятно пахнет мятой и свежим хлебом. Телевизора в доме нет. Соседи удивляются, спрашивают, как он без телевизора живет. Говорят: «Ну ничего, вот заработаешь, купишь». А Паша первым делом завёл себе котенка. У соседей окотилась кошка, и он попросил оставить одного для себя. Потом купил щенка. Заплатил за него 50 рублей. «Хозяева сказали, что от кавказкой овчарки, — смеется он. — Но, как видишь, собака ростом не вышла».

 

 

 

Я пытался сразу себя закабалить скотиной. Думал, что надо взять скотину, она будет здесь меня держать. На тот случай, если будет трудно, и появятся мысли о возвращении в Кунгур. Куриц пять голов взял по 250 рублей каждую, гусей 7 голов по 320, коза обошлась в 4 тысячи рублей. А козлика мне дали бесплатно, — читает Павел свои записи из дневника. — Получилось на всё про всё меньше 8 тысяч рублей. Многие считают, что дешевле купить продукты в магазине. Но в магазине — это не тот продукт. За такие деньги не купить настоящее мясо и яйцо. И потом, когда мясо живое, оно лучше хранится. Закалывать животных мне не жалко. Я с этой целью их рощу и готов к этому. По весне думаю овец завести.

 

 

 

В дневнике Павел отмечает буквально всё. Какая была погода: «весь день лил дождь», «пошёл первый снег». Записывает, во сколько встал и когда лёг спать:

Раньше вставал в 6 утра, но теперь приходится в 5:40. Устроился на зиму в РТП «Сергинское» токарем. Они газовые котлы делают. Зиму потокарю там. Смена в 8 начинается. Но мне надо скотину всю накормить, козу подоить…

 

 

 

На обложке дневника записаны дни рождения животных. «Чтобы знать, кому сколько лет, — объясняет он. — Гусят условно записал, потому что мне сказали, что они недельные. Я семь дней отсчитал и записал».

 

 

После чая идём на озеро смотреть гусей. В деревне тихо. Павлик шутит, что если вдруг машина проедет по улице, соседи сразу выглядывают в окна. Захаживают в деревню дикие звери: зайцы и лисы. Прилетают коршуны. Двух кур у Павла кто-то задрал.

 

 

 

А вот и озеро, больше похожее на лужу.

— Теги! Теги! Теги! — кричит хозяин. Вожак выпячивает грудь, выгибает шею и начинает плыть к берегу, ломая тонкий лед. Вся стая следует за ним. Обратно к дому идём уже все вместе. — Там внизу есть озеро побольше. Мне на него гусей водить запретили. Оно чистое. Из него местные, у кого водопровода нет, воду пьют, вёдрами носят домой. Мне водопровод от колонки кинули. Летом воду в бочку из озера накачиваем, в баню носим, да на полив.

 

 

 

Павел говорит, что любому мужику полезно пожить в деревне одному. Раньше по хозяйству парень мало чего умел:

Здесь многому научаешься моментально: колотить, строить, огородничать. Лук я садил, грядки копал, забор ставил, проводкой занимался, баню чинил, дровяник перестраивал. В одного крышу научился класть. Тоже голова по-своему начинает работать, в плане приспособлений. Как изловчиться, чтобы одному сделать. Здесь всё на мне. Мужчина должен брать на себя как можно больше ответственности. Через это идет мужское становление.

 

 

В Кунгуре Павел ездил на «Форде». Потом поменял иномарку на ВАЗ-2104. Пашину красную «четвёрку» в деревне знают все. Её на холме видно издалека. Хозяин ведёт меня в огород. Показывает свои владения:

— Вот здесь по весне сеял морковку и лук. Тут две яблоньки посадил, огородил их. Вроде прижились. Там рябина. Черемуха у погреба весной цветёт так, что не оторваться. Вдоль забора — черноплодка, ирга, жимолость, яблоня… Много яблок в этом году было. Скотину кормил. Сам ел, сколько мог.

 

 

Хлев для скотины — под одной крышей с домом. Это особенно удобно зимой. Не нужно ходить по холоду. Все животные живут вместе. Только собака спит, где ей нравится: то на мешках, то на сене.

 

 

 

Местные в деревне много пьют. Павел и сам раньше выпивал с друзьями. Но два года назад перестал совсем. Курить тоже бросил.

Сказал себе: «больше никогда в жизни не закурю». Понял, что это глупость: деньги на ветер и здоровье губишь. Надоело чувствовать себя дураком и работать на табачные компании. Общения с теми друзьями, с которыми я пил, стало меньше. Они собираются, а я не хожу. Но в помощи они мне всё равно не откажут. Я ищу радости в других вещах, в труде. Есть у меня и хобби: сбор трав и мыловаренье.

 

 

Мыло Павел варит «с нуля» холодным способом. Использует для основы разное масло: конопляное или кокосовое. Добавляет отвары трав и козье молоко. Дёготь для дегтярного мыла варит сам:

— Надеру бересты с дров или в лесу. Нарежу её мелко-мелко. Положу в ведро, на дне которого есть дырочки. Сверху закрою крышкой. Яму выкопаю. В нее вставлю кастрюлю, потом ведро. И разожгу костер. Через дырочки в ведре в кастрюлю капает дёготь. Скоро зарублю первого гуся. Попробую сделать мыло на его жире.

 

 

Павел живёт в деревне уже полгода и говорит, что обратно в город не хочет.

Мало прожил, чтобы начались внутренние изменения. Могу точно сказать, что до сих пор от города осталась спешка. В деревне никто не спешит. А я не могу, привык куда-то бежать. На заводе работал: там всё быстрей, быстрей. По городу ходишь — всё куда-то торопишься. И я до сих пор по привычке спешу. Хотя понимаю, что спешить мне некуда.

 

 

 

О своих планах Павел рассказать не захотел. Говорит, не сбудутся. Главное для него сейчас — зиму пережить.

http://zvzda.ru

Loading