После наскучившей жары, простоявшей почти до конца сентября, погода октября стала долгожданной благодатью. Радуясь после непродолжительного ненастья вернувшейся солнечной погоде, мы с другом отправились за город узнать: есть ли в природе какие-нибудь новшества, говорящие о грядущей стуже?
На первый взгляд, все вроде бы оставалось по-прежнему. Так же звенело синевой небо, и так же слепило глаза солнце. Но были и отличия. За долгие ночи природа уже заметно остудилась, еле движимый ветерок приятно поглаживал лицо, а прояснившиеся окрестности изумляли прозрачностью далей.
В эту пору испытываешь особое волнение, когда смотришь на мир с холма околицы деревни, оттуда все видно как на ладони: просторы полей, лугов, дороги, дальние деревеньки, убегающие за горизонт речки. Еще в эту пору очаровательно выглядят наряженные в праздничные одежды опушки лесов, где каждое деревце, кустик и даже маленькая веточка в палитре ярко-красных и огненно-рыжих красок выделяются своей индивидуальностью.
«Золотая пора осени!» – говорим мы, любуясь нарядом деревьев. И тепло. Теперь оно нежное, смиренное. Да и солнце уже не обжигает, как это было в «сентябрьское лето», а приятно ласкает сдержанным светом.
Огороды жителей деревень опустели. Картошка выкопана, морковь и свекла ссыпаны в погреба, и только у иных хозяев среди опустевших грядок еще сиротливо покоились вилки капусты. Нет, их не забыли, а оставили с сознаньем дела. От ночных заморозков вилки крепнут, становятся хрустящими и приятными на вкус.
У домов на пожелтевших рябинах – красная дробь ягод. На фоне позолоченной листвы алые гроздья плодов видны издали и теперь являются дорогим украшением деревенских улиц. Растущие в палисадниках, ветки рябин часто дотягиваются до окон и при дуновении ветра тихонько постукивают по стеклам потяжелевшими гроздьями, напоминая хозяевам о том, что на дворе осень, пора готовиться к зиме.
Как-то я ночевал в лесной деревушке у знакомого егеря. Ночь была жутко темной, за окошком посвистывал ветер и по стеклу то и дело поскребывали ветки рябины. Прислушиваясь к этим звукам осени, я обнаружил в них своеобразный ритм, и мне захотелось слышать мелодию осени снова и снова.
Казалось бы, привычное для нашего уха завывание ветра, обыденное постукивание веток по окошку и тихое поскребывание листьев по стеклу. Ничего особенного. А какое испытываешь наслаждение!? Объединившись в оркестр, такие звуки способны создавать удивительную музыку, которую иначе как колыбельная и не назовешь. Не прошло и несколько минут, как я от убаюкивающей мелодии осени провалился в глубокий здоровый сон.
Неподалеку от опушки леса нам повстречалась бабушка с пластиковым ведерком. Шоркая по опавшей листве, она ковыряла палочкой обочину дороги.
– Теплынь-то, какая, – обратился я к бабушке, чтобы завязать разговор.
– Да-а, теплынь… Только штой-то подсказывает мне – не к добру это! Такой скупой на грибы осени отродясь не бывало, – жаловалась она, не переставая ковырять опавшую листву.
Поинтересовались, какие грибы тут водятся. Она наклонила ведерко с десятком заскорузлых от ночных заморозков маслят.
– Целый час хожу, а что толку. Срам! Обычно, тут грибы видны как на ладони, – замечаешь издали, а нынче они прячутся. Вот и приходится ворошить листву. На прошлой неделе ковырнула один бугорок в надежде отыскать спрятавшийся гриб, а оттуда вылетел рой ос. Матерь Божья! – еле ноги унесла. Все лицо искусали изверги проклятые.
– Одной-то не страшно ходить по лесу? Заблудиться можно! – беспокоился я за бабулю.
– Что вы! В этом деле человек я бывалый. Да и не одна я тут. Неподалеку внук ходит. Машину дорогущую купил, «жип» какой-то, – боится, как бы колеса не открутили. Вот и крутится у своего жипа, как жених возле невесты, опасаясь кражи. А грибов нынче мало, даже поганок не видать. После прошедших дождей все ждали уйму разных грибов, а акромя маслят штой-то больше ничего нету. Может, оттого, что лето было особливо жарким, пожарило все кругом…
День-то, день как разгулялся, – ведрено, тепло. Наверное, градусов двадцать будет. Вон, глянь, паутина летит! Надо же, что творится. Никак бабье лето вернулось?!
Сказав это, искательница грибов поблагодарила Бога за чудесную погоду и, опираясь на палочку, направилась в молодой сосняк искать грибы.
Чем дальше дорога убегала в лес, тем больше на обочинах стояло машин грибников. Удостоверившись, что лес пуст, раздосадованные любители «тихой охоты» возвращались к машинам с пустыми корзинами. «Такой скупой на грибы осени отродясь не бывало», – вспомнились мне слова бабушки.
Доехав до Деулина, машину мы оставили у знакомых, к соседствующей с селом реке отправились пешком.
В прибрежной дубраве – гомон соек. Суета этих крикливых птиц понятна. В противоположность грибам желудей в этом году уродилось немыслимо много. Делая запасы на черный день, сойки набивают зоб этим теплотворным для них кормом и улетают запрятывать ношу в укромных местах. Не все запасы будут зимой найдены и съедены, много желудей сохранится до весны и пустится в рост. За такую услугу сойки у работников леса снискали вполне заслуженное уважение. Благодаря этим птицам дубы в лесах неизменно множатся.
Еще большее удивление у нас вызвала объявившаяся в дубраве белка. Как и птицы, она тоже суетилась под деревьями, – набирала в рот плоды, чтобы схоронить их в каком-нибудь дупле или закопать где-нибудь под корнями. Пушистую заготовщицу мы заметили издали и, прячась за деревьями, решили приблизиться с желанием сфотографировать ее. Не вышло. Сойки, увидав крадущихся к дубраве людей, подняли такой шум, что она молниеносно вскочила на дерево и, прыгая по веткам, пустилась наутек.
Однако сюрпризы осени на этом не закончились. В городе я заглянул на Гоголевский рынок купить кое-что из продуктов. И каково же было мое удивление, когда увидал людей, продававших… грибы. И какие! На их столиках красовались вороха белых и подосиновиков. И все как на подбор – крепкие, свежие, душистые. Невольно вспомнились слова бабушки: «Такой скупой на грибы осени отродясь не бывало!» Неужель она лукавила?
Побеседовав с торговцами, я, к своему удивлению, узнал: грибы-то не нашенские. Их привезли из Владимирской области. Там (бывает же такое!) в эту осень невиданный урожай грибов. Особенно уродилось немыслимо много боровиков. Узнав, что у нас их нет, предприимчивые грибники из владимирских лесов прикинули: тут можно рассчитывать на большой барыш. Судите сами: за килограмм белых (в зависимости от сортировки) они просили от 800 до 1200 (!) рублей.
Вот такие чудеса случаются в пору золотой осени, если в Рязани нет урожая на наши грибы с «глазами».
