За каждым названием своя какая-то история. Люди одним словом подмечают самое главное, прозвищем или кличкой дают полную характеристику.
Хутора традиционно назывались по фамилиям владельцев земли. Медведев, Авилов, Кузнецов, Тарарин.
Степные просторы, покрытые велюжинами буераков и балок, названия которых тоже точны. Балка Сакарка по которой протекает одноименная речушка — короткая тропа. В этих местах проходила переволока между Волгой и Доном. В неё врезается многокилометровая балка Долгая со своими родниками. По откосам этой балки от х.Фастова до х. Широкова 4,5 км. Раньше на этом отрезке было 7 хуторов. До сегодняшнего дня сохранились остатки террасного сада братьев Зубаревых… Более ста лет без орошения и в степи. Это место так и зовётся: Зубари.
Балки есть такой глубины, что в них снег клочками лежит до июня. А одна из них называется назидательно: Тюрьма.
Возвышенность у х. Сазонова (это оттуда род финансистов Сазоновых или по местному Сазаны) называется Аринин бугор. Сазоновы были всегда предприимчивы и трудолюбивы. Как следствие — зажиточны. Рядом были их хутора Сазонов1 и Сазонов 2. Есть устные свидетельства, что они ссуживали деньги купцам. А Арина Сазонова ссуживала даже качалинскому купцу Бабушкину.
Но с простых казаков процент не брала. Помогала семенами и деньгами. А на потерю кормильца могла дать и безвозмездно. В середине семидесятых у хуторского магазина можно было услышать: денег нет, а выпить хочется, придется бежать на Аринин бугор.
У полей тоже есть названия. Поле в 600 га называют просто: Океан. Распаханная неудобь на склоне в 8 гектар называется Куличенковым полем. Здесь история такова: первый секретарь обкома Куличенко, контролируя уборочную страду с вертолета, увидел этот клочок, произнес одну фразу: партия ждёт хлеба, а у нас тут неиспользованные земли.
Между Иловлинским и Дубовским районами есть Буденновское поле. В Гражданскую войну при отступлении в этом месте был ранен комбриг Буденный. И как описывает это Голубинцев, если бы знали, что это не простой красноармеец, то обязательно бы догнали.
Самое интересное — это клички людей. они точны. Приехать в х.Авилов и спросить Авиловых, в х. Кузнецах — Кузнецовых, в х. Медведев- Медведевых. Услышим всегда ответ: а как по уличному кличут? То есть кличка.
В.И. Медведев, ныне уже покойный, за свои золотые руки и безотказность известен далеко за пределами района. Но даже его, умеющего «дать рахунку» Жигулям и Москвичам, в 70-ых называли Фенечкиным. А все потому, что с ним и его сестрой в детстве нянчилась бабка Феня. Теперь все дети, внуки, снохи и зятья- Фенечкины.
Тетя Маша Старикова прошла всю войну и не где-нибудь, а в разведке. Высокая и широкая на кость, с папиросой во рту, не стеснялась в выражениях. Не признавая никаких авторитетов, бравировала тем, что во время войны запросто с автоматом вошла в алтарь. А уж райком-то и тем более не страшен.
Ее храбрость подтверждали боевые награды на ее груди. 9 мая она практически возглавляла колонну ветеранов. Все, кто были интендантами, писарями, по ее выражению «тыловые крысы», шли в общей колонне. И только после её смерти они осмелились надеть свои послевоенные награды. За тяжелый, неуправляемый характер она получила прозвище Маша-конь. На её дочке и внучке прозвище смягчилось и зовут их Коняшки.
8 марта в ДК поздравляли дети. Дети выступали на сцене, ими явно руководила не воспитательница, а светловолосая, уверенная в себе крупненькая девочка.
-Чья же это командирша?
-Чья, чья!? Коняшкину породу не видите?
Это была прапраправнучка тети Маши.
Но больше всего в кличках бывает иронии. После войны в обезлюдевшие хутора заехали переселенцы с Чувашии и Мордовии. Коля Вотяков закончил школу уже здесь. Был незаметен, всегда на отдальках, исполнителен и послушен. После армии остался работать в совхозе механизатором. К звездам не тянулся, с начальством не спорил, молчал, ходил на все собрания. И логично вступил в ряды КПСС.
В конце семидесятых пришла разнарядка из района. Выдвинуть в депутаты молодого механизатора-коммуниста, передовика и желательно непьющего. Коля тогда не пил. А передовика из него сделать плевое дело, приплюсовав намолот товарищей по бригаде. Но Коля, человек изначально порядочный, коллегам проставился, тут обид нету. В связи с тем, что даже по бумажке прочитать ему трудно и речь его напоминает монолог чукчи из анекдота, его так и зовут Коля депутАта.
Участковый — всегда власть. А её принято уважать. Но люди в, тогда еще, милиции разные. В 80-х был один участковый. И вроде обличен властью, а как ею пользоваться, понять не мог. Вроде и нужно его уважать, так непонятно за что. Когда ругается, кричит и стращает, люди хотят осознать и испугаться, а его как-то всерьёз не воспринимали. Но власть-то привыкли уважать! И что делать? Прослужил он меньше года и…..ушел на повышение. Ни фамилии, ни имени никто и не помнит. А кличку помнят. В ней вся никчемность этого человека. Ебушок.
А о кличках станиц и хуторов как-нибудь потом.
https://www.proza.ru/2012/03/29/2142
