— Первую съешьте, когда в гору возле кладбища подниматься будем, — советует он. — Вторую возле монастыря, там по снегу глубокому идти надо, а третью, когда по улице центральной пойдем, она скользкая. Я всегда так делаю.
— Хватит балаболить, — командует мама Семы Лена. — Пошли, а то опоздаем на первый урок.
Я смотрю на часы: 5.45 утра.
«Ситуация с детьми гражданки Жуковой тупиковая, — битый час втолковывает мне Глава администрации Переславля-Залесского Валерий Астраханцев. — Сделать ничего нельзя. Им надо просто съехать отсюда».
Лисы и зайцы
Вокруг лес, мы топаем с Семой, его братом 12-летним Стасиком и Леной по едва приметной дорожке. «Может, мне айфоном подсвечивать?» — предлагаю я. «А зачем? Вон луна, все видно, а вам нет?» — удивляется Лена. Мороз потихоньку начинает щипать лицо. Идем гуськом — впереди Сема, как самый геройский, за ним Стас с тяжеленным портфелем, я и Лена. «А волков тут нет или кабанов?» — озираюсь по сторонам. «Да какие волки, — смеется Сема. — Мы полтора года ходим, и только лисиц да зайцев видели».
Из Новокузнецка в Переславль-Залесский семья Жуковых переехала несколько лет назад. Металлургические заводы, где работал глава семьи Владимир, позакрывались один за другим. Недолго думая, решили перебраться поближе к родственникам, в Подмосковье.
«Мы сразу определились, что будем покупать не квартиру, а дом. Пусть небольшой, самый скромный, но семья-то большая, еще старший сын-студент, — рассказывает по дороге Лена. — Домики в Подмосковье оказались не по карману. Решили искать подальше. Много вариантов перебрали, и вдруг натолкнулись на озеро Плещеево. Красоты необыкновенной! Чудо, а не озеро. Зашли в простенький дом неподалеку — и поняли: он наш. Именно в нем нам хочется жить. На окраине деревни Чашницы, поля, лес кругом. Мечта, в общем».
Стараемся идти след в след, но я все равно то и дело проваливаюсь в снег. «Хорошо хоть валенки захватил, москвич недоделанный, — проносится в голове. — Вот бы в кроссовочках своих столичных сейчас снег месил, дурень».
— А почему дорогу никто не чистит? — обращаюсь к Лене.
— Вы смеетесь? — по-моему, даже обижается она. — Кому мы тут нужны? Один раз за зиму трактор приедет — и все.
«Мы 800 километров дорог поддерживаем за счет муниципалитета, — продолжает втолковывать мне Валерий Астраханцев. — Дом культуры достроили! Торговые точки… Коммуналка… Сдали жилья…»
— А как же Жуковы? — тупо гну я свое. — Мама и два мальчика, которые каждый день ходят по 10 километров до школы — и обратно?
— Это они лукавят, — хитро прищуривается Валерий Александрович. — два километра максимум. Вы не будьте таким простодушным, не верьте всем на слово.
Через три километра подходим к Холмогорской трассе. Машины снуют туда-сюда, как здоровенные осы в конце лета на даче. «Что делать-то будем?» — громко спрашиваю Лену. Она кивает в сторону: «Зебра в полкилометре отсюда. Потом обратно. Крюк в километр. Пошли? Или вы тут перейдете?» «А вот жалеть меня не надо!» — отвечаю банальной киношной фразой.
Шлепаем по обочине. 40-тонные фуры проносятся мимо, обдавая веером брызг. Одежда становятся грязной метров через сто. «Ну, ведь можно же было поехать в командировку в старой куртке!!!» — корю себя на чем свет стоит. Перейдя, наконец, на другую сторону, возвращаемся на прежний маршрут и начинаем идти в горку.
— У меня батарейки на ногах сели! — жалуется Сема.
— И у меня! — подхватывает Стас. Лена все понимает с полуслова.
«Привал», — громко объявляет она. Вытаскиваем из карманов конфеты, Лена достает из портфеля Стаса термос с горячим чаем. Господи, так вкусно я не подкреплялся уже лет двадцать!
Смотрю на часы: 6.30 утра.
— Ну, Ломоносовы, вперед. Прибавили темп, — снова командует Лена. И уже, оборачиваясь ко мне: «А вы в курсе, что мы идем как раз по той дороге, по которой Михаил Васильевич шел с обозом в Москву из Архангельска?» Я, изумленный таким фактом, недоверчиво бурчу что-то вроде «Да ладно…»
— Нет, правда, — убежденно говорит она. — Мы в Википедии даже вычитали, что тракт проходил как раз через нашу деревню, она же очень старая. Мы сами удивились. А сейчас привыкли. Нам, наверное, дух Ломоносова помогает идти. Семке-то уж точно!
«Вы по какому вопросу к Главе?» — строго спрашивает секретарша в приемной. «Да мне Валерий Александрович на 18.00 назначил… По вопросу развития инфраструктуры…» — неубедительно бормочу я. «Ждите», — следует указание. Жду. Мимо меня в кабинет пробегают какие-то важные люди в цивильных костюмах, из-за двери слышатся обрывки фраз «обеспечить газоснабжение»… «метраж поплыл»… «объемы, объемы где?».
Проходит час. За дверью Главы кипят совещания. По большим, глобальным вопросам. А мне нужно о двух мальчишках потолковать. О том, что ежедневно у них батарейки на ногах садятся. И подзаряжать их приходится через каждые три километра. Можно, конечно, и чаще, но вся семья живет на 15 тысяч рэ в месяц — на папину зарплату. И сколько при таких деньжищах конфет купишь для «подзарядки»? Нет, не серьезно, не глобально все это. Но сижу, жду.
Удар молнии
Пошел снег. Красивый такой, мягкий. И — мокрый. В который раз ругаю себя: «Шапку-то почему не взял? Пройти от гостиницы до автобусной остановки — одно дело, а пилить километры с непокрытой головой — совсем другое». Черт меня дернул причитать вслух! «Дядя Олег, возьмите мою, — простодушно сдирает со своей головы Сема. — Я могу и без нее». Стыд и позорище! Понятное дело, отказываюсь. Снег начинает уже валить хлопьями.
— Ой, не надо, — как-то даже пугается Лена. — Мы в мае вот так же шли, началась гроза, ливень, я зонт открыла. И вдруг — ба-бабах!!! В зонт молния ударила! Представляете? Слава Богу, ребята от меня далеко были. Я отключилась даже. Вся рука потом синяя была. Перепугалась страшно!
На новом месте Жуковы обустраивались основательно. Разбили большой огород, сделали загоны для кроликов, собаки, кошки — все, как положено. Попросили местный департамент образования помочь с подвозом в школу. Те сказали — да не вопрос. Каждое утро к дому подъезжал старенький микроавтобус, забирал Стасика (Сема до первого класса еще не дорос) и увозил в школу.
Глава семьи шел на местную газпромовскую компрессорную станцию, где он устроился рабочим (с дипломом строителя, как оказалось, в «Газпроме» не очень-то выбьешься в люди, нужно профильное образование). Мама кухарила по дому, хозяйствовала от души.
А 22 января 2017 года автобус почему-то не приехал.
«Мы не можем позволить, чтобы детей в школу возил не приспособленный для этого автотранспорт, — властно говорит Глава. — Что случись — кого привлекут? Водителя. Откуда он? Из департамента образования. В чьем он ведении? Администрации. Кто ее Глава? Вот я и сяду».
— Так пусть бы возили на школьном автобусе, — осторожно предлагаю я.
— Я был в деревне, там и остановка стоит, и столб фонарный, и даже знаки дорожные видел, — не очень вникаю я в суть проблемы.
— Это мы сделали по решению суда. Мать этих ребят подала на нас в суд. Он постановил: поставить в деревне автобусную остановку. Но автобус все равно ходить туда не будет. Дорога-то плохая.
— А зачем тогда остановку поставили?!
— Суд постановил — мы исполнили решение.
Слезы по ночам
После Свято-Троицкого Данилова монастыря поворачиваем налево и вниз. Смотрю на часы: 7.20 утра. Идем прямо по дороге, по которой, объезжая нас, проносятся машины. Хочется пойти по тротуару, но его нет. Даже обочины — и той нет. Только дорога — и сразу канава. «Вы не удивляйтесь, — остужает мой праведный гнев Лена. — Я уже задавала в администрации вопрос насчет тротуаров на этой дороге, людям-то где ходить?»
— Дайте угадаю, что они ответили, — пытаюсь сообразить.
«Вы знаете, во сколько обойдется асфальтирование двух километров дороги до деревни Чашницы, где Жуковы живут? — задается риторическим вопросом Глава. — Считайте: один квадратный метр, в среднем, 2,5 тысячи рублей. Ширина 6 метров. Итого два километра — 30 миллионов. У нас таких денег нет. Вывод — надо оставлять детей в школе-интернате, на пятидневку, и дело с концом».
— Вы бы своих оставили?
— Некорректно ставите вопрос…
Идем по Советской улице. На часах 7.45. Мимо едут автобусы, такси. «А почему не воспользоваться автобусом?» — спрашиваю у Лены. «Иногда мы едем на нем, — отвечает она. — Но это, когда есть деньги. А чаще всего в кармане ни копейки. Нас уже эта жизнь достала, когда в буквальном смысле каждые 10 копеек считаешь».
— Может, тогда, действительно, оставлять на пятидневку? — размышляю я вслух. — Там и покормят, и проследят.
Сема, внимательно слушавший наш разговор с мамой, вдруг останавливается и тихо, так, что я даже сперва не слышу, говорит: «Тогда я буду опять реветь всю ночь. Я не могу без мамы и папы».
— И я не могу, — поддерживает брата Стас. — Мы уже пару раз оставались, лучше не вспоминать… Я все для Семки сделаю, если кто обидит, драться за него полезу, не раздумывая, даже, если парень в три раза выше и сильнее меня будет. А вот, что делать, когда он ревет всю ночь напролет, — не знаю. Сижу рядом, глажу по голове, а все без толку.
Кто быстрее?
— Местный суд постановил, что до 1 сентября этого года должно быть возобновлено движение школьного автобуса по маршруту деревня Чашницы — село Красное и далее. Автобус не ходит и даже в следующем году не пойдет? — уточняю у Главы.
— Нет, — жестко отвечает он. — Надо было думать, когда выбирали место для постоянного проживания. Мало ли, кому где жить захочется».
Недалеко от школы мы с Семой и Стасом последний раз «подзаряжаем» батарейки для ног, съедая по оставшейся конфете и запивая горячим чаем.
— Вы сейчас в Москву, домой? — улыбается Сема.
— А давайте поспорим, кто быстрее дома будет: вы или мы? — неожиданно предлагает он. — Только стартуем в 2 часа дня, по-честному!
Ровно в два я нажимаю на педаль газа. Понеслись дома, деревья за окном, часовни. Через несколько километров слева возникает потрясший меня своей необыкновенной величественностью и красотой Храм Святого Духа. Я начинаю притормаживать — куда спешить, если все равно проиграю? До дома почти 170 километров. Лучше полюбуюсь пейзажем.
Ровно в 16.40 звоню Лене на мобильный из квартиры. Трубку берет Сема. «Ладно-ладно, — шутливо ворчу я. — С меня, так и быть, два кило конфет. Проиграл».
— Да нет, — устало говорит Сема. — Нам еще с километр до дома идти. Вы выиграли, дядя Олег.
https://rg.ru
