По оценкам ООН 74,6 % россиян живут в городах. О том, много ли это в сравнении с другими странами, кто и зачем возвращается из мегаполисов в деревни и почему для России развитие села особенно важно, рассказал доктор социологических наук, философ и писатель Айтеч Хагуров. Источник: https://kuban.aif.ru
Не тренд, но симптом
Федор Пономарев, «АиФ-Юг»: Айтеч Аюбович, больше года мы живём в условиях коронавирусных ограничений. За это время многие горожане поняли, что можно работать удалённо, жить в деревне, в собственном доме. Переезд из больших городов в село уже стал важным трендом?
Айтеч Хагуров: Трендом это и не будет, но переезд из городов в сельскую местность — один из симптомов. Ещё до пандемии люди из Ростова-на-Дону, Москвы, Санкт-Петербурга ехали в станицы Краснодарского края в поисках новых смыслов существования. Их вовсе не нужда гнала — просто во многих отношениях жизнь в городе становится бессмысленной. Люди переезжают и находят смысл. И приход городского деятельного человека на землю — важный момент, который может помочь сдвинуть косность традиционного сельского жителя, привыкшего к тому, что ничего изменить нельзя. Пандемия закончится, и процесс продолжится — город будет выдавливать из себя жителей.
— По оценкам ООН 74,6% населения России живёт в городах — это много или мало в сравнении с другими странами?
— Трудно применить международные нормы к России, которая в высшей степени своеобразна в силу своей огромной территории — больше ни у кого такой нет. И эти пространства надо осваивать, обживать, а не просто владеть ими де-юре. Так что для России такое количество сельских жителей — мало, а для Европы — много. Но доля сельского населения, аграрного сектора в ВВП уменьшается, и это общемировая тенденция. В то же время в 60-е годы на Западе вошло в моду понятие «руральный ренессанс» (rural в переводе с английского — сельский), то есть шла речь о возрождении деревни. Дезурбанизм — процесс, обратный урбанизации, включает процесс бурного роста пригородных территорий, освоения их. Сейчас он происходит и у нас, но с учётом российской специфики.
Не в деньгах дело?
— Москва, Санкт-Петербург, Краснодар и другие крупные города разрастаются и становятся своеобразными пылесосами, высасывающими людей из сельской местности. Это вопрос сугубо экономический — в городах и работу найти легче, и зарплаты больше? Или дело не только в деньгах?
— Конечно, вопрос не только денежный, а комплексный, социально-экономический. Например, в сельскую местность часто переезжают состоятельные горожане, имеющие и собственность, и доходный бизнес. Эти люди работают в городе, но не хотят в нём жить. Отсюда эти дачные, усадебные поселения. И власти это поощряют, в том числе у нас в крае. Такой социальный слой участвует в дезурбанизации не по экономическим причинам, а для улучшения качества жизни. Жизнь в городе, конечно, хуже — её можно улучшить в сельской местности. В процессе миграции в город и из города действуют разные причины: финансовые, социальные, медицинские и т.д. — процесс этот многоплановый.
— Есть государственные программы, стимулирующие переезд в сельскую местность, например, «Дальневосточный гектар», «Сельская ипотека».
— Такие инструменты хороши, но их явно недостаточно. Надо решать и другие вопросы, например, медицинские. Сейчас такие условия жизни, что здоровых людей нет, есть недообследованные. И качество жизни во многом определяет медицина, с которой не всегда хорошо в сельской местности. Мы в лаборатории занимаемся устойчивым развитием сельских поселений, надо комплексно решать эти проблемы, а не по принципу «хвост вытянул — нос завяз». И тут я хотел бы покритиковать аграрную политику в России — в ней отсутствует последовательный подход: то за одно берёмся, то за другое. Но чуда в вопросе развития села не бывает — мудрить особо нечего, нужна политическая воля. А у нас до сих пор не определено село и сельское хозяйство как приоритетные области. Для России это печально и недопустимо — возвращаюсь к тому, что у нас огромные территории и без села не сможем их освоить и владеть ими по-настоящему. Многие, к сожалению, не могут отличить развитие сельского хозяйства от развития деревни. Две трети территории России — сельская местность. И от того, в каком она находится состоянии, зависит лицо нашей страны. Общество не может быть устойчивым, если две трети её территории находится в таком состоянии. как Московская область, где заброшены десятки деревень. Повторюсь, село и сельское хозяйство не являются приоритетными — и это один из минусов нашей аграрной политики. Мы часто читаем: «В этом году на развитие села выделили сумму больше», но это на уровне маниловской благотворительности — не надо ничего давать, нужны программа и чёткое понимание значимости сельских территорий для национальной безопасности нашей страны. А такого понимания на государственном уровне нет.
— Это, пожалуй, вопрос ещё и к налоговой политике — местные бюджеты формируют в основном из НДФЛ. В деревнях людей мало, доходы у них низкие, вот и доходы мизерные?
— Если констатировать факт, то да. Но есть новаторские регионы, в которых разрабатывают комплексные планы развития сельской местности. Пример — Белгородская область. Я там был — будто другая страна. Ездишь по сёлам — всё благоустроено. Там предусмотрен уход даже за селениями, в которых никто уже не живёт. Если есть только кладбище, то по норме к нему должна быть хорошая дорога и водоснабжение. Если живут хотя десять человек — уже другие требования к социальному обеспечению, до ста — ещё большие. И это пример того, как надо обустраивать село.
Вернуться к корням
— Есть экономические причины, а есть более глубокие — влияют ли на желание людей вернуться в деревню мысли о родовом гнезде, могилах предков?
— Да, это существенная причина. Мы проводили много опросов, искали средний класс на селе. и не нашли, потому что те, кто по доходам под это понятие, не разделяют сельских ценностей, хотя и живут там. Это хорошо оплачиваемые селяне, как правило, работающие вне аграрной сферы: бюджетники, торговля, обслуживающий персонал, квалифицированные специалисты холдингов. Разделяют сельские ценности представители малого бизнеса, фермеры, владельцы ЛПХ. 90% таких людей ответили, что их дело — смысл и образ жизни, продолжение традиций предков, а не просто работа. Для этих людей земля — территория смысла. Этот мотив играет колоссальную роль, он будет иметь значение на земле.
— А возраст людей влияет на желание переехать — в молодости хочется расширить кругозор, покорять большой город. В зрелости — вернуться в станичные тишину и покой?
— Многие фермеры с горечью отмечают, что потомки не хотят продолжать их дело. Но мы наблюдаем, что жизнь непроста — дети уезжают в город, пробуют себя в разных сферах, а потом возвращаются и становятся правой рукой отца. Молодость берёт своё, зовёт к далям, но потом корни всё равно притягивают к себе.
Автор: Федор Пономарев.
