Общественники развернули дискуссию о целесообразности придания статуса объекта культурного наследия уникальному дому в деревне Кунара Свердловской области. Уральский кузнец Сергей Кириллов в советские годы много лет украшал свой семейный дом резьбой, скульптурами, декоративными элементами, сотворив в итоге уникальный объект, образец так называемого наивного искусства, аналога которому в России нет.
Представитель движения «Архнадзор» Андрей Новичков счел несправедливым, что дом официально не является объектом культурного наследия, и решил добиваться этого статуса. Экс-мэр Екатеринбурга Евгений Ройзман, благодаря которому родные кузнеца поддерживают здание в хорошем состоянии, наоборот, выступил против этой инициативы, считая, что новый статус только обременит собственников. Журналисты Znak.com съездили в Кунару, чтобы спросить, как относятся к спорной идее сами родственники Сергея Кириллова.
Сейчас в доме Сергея Кириллова постоянно проживает его вдова. Лидии Харитоновне 89 лет, и она болеет. Присматривает за мамой 65-летняя дочь Людмила из Екатеринбурга. Отработав сутки в Екатеринбурге (одной лишь пенсии, по словам женщины, на жизнь не хватает), она едет в Кунару, где ухаживает за Лидией Харитоновной, занимается хозяйством и смотрит за уникальным домом. Через три дня — снова на работу в Екатеринбург. Без дочери Лидия Харитоновна двери никому не открывает и, по сути, дом недоступен для посещения посторонними. Проводить для кого-то экскурсии, затем прибирать дом после посетителей, да еще когда в доме проживает пожилой, болеющий человек, невозможно, объясняет Людмила Сергеевна.
Автор идеи сделать домик в Кунаре объектом культурного наследия — молодой координатор общественного движения «Архнадзор» москвич Андрей Новичков. Он направил в Управление государственной охраны объектов культурного наследия по Свердловской области соответствующее заявление. «По закону от собственника здания, которому предлагается придать статус памятника, согласие не нужно», — написал он в Facebook. Депутат Совета депутатов Лефортово (Москва) Александра Андреева, поддержавшая инициативу, добавляет: «Вопрос сохранности такого дома — это в первую очередь не вопрос желания хозяев. А вопрос национального достояния. Культурное наследие — это достояние всего человечества, а не конкретного человека».
С жителями дома про идею москвичей не говорили. «Если бы нам предложили съездить [в управление госохраны ОКН — ред.], мы бы съездили, обсудили», — сказала Znak.com Людмила Сергеевна. Что хорошего даст статус объекта культурного наследия дому, она не понимает. По ее словам, отец, когда украшал дом, говорил детям, что когда-нибудь здесь сделают музей. Он вырезал и мастерил не только из любви к искусству — хотел, чтобы деревня Кунара прославилась, вошла в историю, вспоминает дочь кузнеца. Каждый день он вставал в четыре утра и шел в малуху — небольшой домик, позднее переделанный в гараж, где трудился над украшением дома. После работы — в колхозе Сергей Кириллов подковывал лошадей, а позднее помогал в ремонте техники, — снова садился за декор. Сохранилось не только убранство дома тех времен, но и инструмент кузнеца, его рисунки.
Дом красив не только внешне. Внутри — разноцветные резные стулья и резные рамы с фотографиями на стене, необычно обшитые железные печи и железные люстры, расписные потолки. Впрочем, в нескольких местах уже отходит краска, а нарядный фасад дома, если присмотреться, кое-где начинает трескаться — дерево не выдерживает времени.
С одной стороны, родные мастера были бы не против, чтобы дом официально признали уникальным, но опасаются, что после этого перестанут быть хозяевами в собственном жилище. Расстаться с домом они не готовы. «Лидия Харитоновна болеет. Она может жить только в этом доме, который она хорошо знает», — объясняет дочь кузнеца.
Людмила Сергеевна мечтает заменить в доме рамы, установить пластиковые окна. Каждую зиму приходится мучиться с установкой второй рамы, заклеивать и заделывать щели. В доме печное отопление, печь в любой момент может прийти в негодность. Однако проведение ремонтных работ на объекте культурного наследия — крайне затруднительно.
На это обращает внимание и бывший мэр Екатеринбурга Евгений Ройзман. «Если поставят на охрану, то денег не дадут, а работать [делать ремонт] не разрешат», — объясняет Ройзман Новичкову в Facebook. «Статус памятника никак хуже не сделает, наоборот, лучше сейчас его включить в реестр [объектов культурного наследия — ред.], пока нет никаких ужасных планов. Я понимаю беспокойство Евгения, в том числе что теперь нужно все работы согласовывать и это длительный процесс. Но всё-таки это не аргумент. Пусть его реставрируют, благоустраивают, но теперь как объект культурного наследия», — парирует Новичков.
Людмила Сергеевна говорит, что Ройзман — единственный, кто помогает семье поддерживать дом в хорошем состоянии. Он составил и издал альбом «Домик в Кунаре. Цветы и голуби кузнеца Кириллова». Четыре года назад с его помощью был сделан ремонт — дом покрасили, отремонтировали трубу, печь. «Ройзман очень много сделал для нас, я ему благодарна», — говорит женщина. Она рассказывает, как несколько лет назад перед выборами приезжал депутат из Невьянска, который обещал поддержку, и в знак добрых намерений протянул ей тысячу рублей. «Это что, милостыня?» — спросила дочь кузнеца, отметив, что банка краски стоит 700 рублей. Депутат смутился и сказал, что больше денег у него нет. Другие местные чиновники предлагали семье Кирилловых сделать из дома гостиницу. Была попытка привозить к дому экскурсионные автобусы, но никакого толка от этой затеи не вышло.
«Андрей Малахов приглашал нас в Москву, на передачу „Пусть говорят“, но мы отказались. Реклама нам не нужна, и так много желающих посмотреть, много журналистов, а толку от этого нет», — объясняет женщина. Содержать такой дом — это почетно, но расходов он требует немало. Например, сейчас надо менять крышу. Кровлю уложил еще в 1954 году Сергей Кириллов.
По словам Людмилы Сергеевны, ни разу ни от кого не поступало предложения купить дом. «Я даже не знаю, какова его оценочная стоимость», — признается женщина.
«Управление государственной охраны объектов культурного наследия (ОКН) принимает решение о придании статуса на основе экспертизы, которую делают эксперты, если они считают, что здание обладает специальными признаками ОКН», — рассказал Znak.com чиновник в свердловском правительстве, который хорошо разбирается в охранном законодательстве. По его словам, дом должен быть старше 70 лет. Людмила Сергеевна говорит, что дом был построен еще ее прадедом-золотодобытчиком. В каком году это было, она точно не знает. То есть под эти критерии он подпадает, если только не считать временем появления объекта срок от окончания реконструкции дома Сергеем Кирилловым в 1967 году.
«Если к заявлению в управление не приложена экспертиза, то управление может отказать. Либо провести свою экспертизу, но на это в бюджете ведомства должны быть предусмотрены средства», — продолжает свердловский чиновник. По его словам, если собственники откажутся пустить в дом экспертов, те могут оценить его по внешнему виду.
«Если дом признают объектом культурного наследия, это не значит, что будут выделяться средства на его ремонт. Скорее всего даже, как показывает опыт, ничего не будут выделять. Зато в случае, если дом начнет разрушаться, специалисты управления будут требовать от владельцев привести его в надлежащий вид. Ни перестроить, ни снести дом будет нельзя, потому что он будет под охранным обязательством. В случае продажи дома новым собственникам перейдут все обязательства. Надо понимать, что статус ОКН — это проблемы, а не преференции», — считает чиновник, попросивший не указывать его имени.
По его мнению, самым приемлемым вариантом в этой ситуации является сохранение дома с помощью спонсоров, неравнодушных людей, волонтеров. Позднее можно попробовать сделать в доме частный музей. Для этого, кстати, не обязательно придавать ему статус памятника. Если не будет возможности и сил поддерживать его — передать в безвозмездное пользование государству, какому-нибудь музею. Впрочем, это уже совсем иная процедура, где главную роль будет играть министерство культуры.
https://www.znak.com
