Александр Борушко— один из первых на Березовщине, кто взялся за фермерское хозяйство. Было это в 2000 году. Сейчас Александр Иванович с улыбкой вспоминает собрание, на котором принимали решение выделить три гектара колхозной земли. Внутренне он приготовился услышать что-то вроде: «Первая ласточка новой формы хозяйствования», но услышал: «Первый отщепенец».  Источник: http://zviazda.by

 

 

Что называется, осадили с порога. Тогда понял, что придется преодолевать негативное отношение, в определенном смысле психологию непринятия.

 

 

Первые три гектара

 

 

Теперь они с женой все эти явления называют болезнями роста. «Мы знали, на что шли, — подхватывает разговор Вера Викторовна. — Главной для нас была работа. Мы хотели сами попытаться получить какой-то результат, применив знания и опыт. Ну а проблемы? Они постоянно были и будут, их надо решать».

 

 

Александр и Вера Борушко поженились во время учебы в Горецкой сельхозакадемии. У них была возможность остаться в вузе с учетом Вериного красного диплома. Такое приглашение поступало… Но они поехали по распределению на родину Александра — в Березовский район.

 

 

На первое десятилетие их работы пришлись и развал Союза, и различные пертурбации в сельском хозяйстве. Правильнее сказать, работы Александра Ивановича, так как жене работу пришлось совмещать с декретным отпуском: четверо детей вырастили Борушко.

 

 

Еще в 1989 году, на первой волне возникновения кооперационного движения, первых попыток частной инициативы Александр с товарищем взяли в аренду колхозный сад. Но тогда не удалось… Свой отпечаток наложило именно негативное отношение односельчан.

 

 

Колхозный сад раньше воспринимали как ничей либо свой. Значит, каждый, кто хотел, брал там яблоки в любом количестве. Фрукты можно было сдать заготовителям, сварить из них варенье или положить в собственный подвал. И вдруг — хозяин, арендатор!

 

 

Одним словом, пришлось отказаться, хотя и высадили рядом со старыми плантациями изрядный кусок молодого сада. Однако идея начать свое дело не покидала. Тот негативный опыт послужил уроком. Со временем, как уже говорилось, первые три гектара земли Борушко получили. Тогда посадили капусту и получили неплохой урожай.

 

 

Овощи и ягода

 

 

— Сейчас на рынках, в магазинах товаров хоть завались, поэтому другое представить непросто. Но в колхозные времена капуста… часто была в дефиците. И когда мы первый год привезли урожай в Минск на ярмарку, очередь выстроилась огромная, — рассказывают фермеры. — На второй год посадили больше, но не одни мы такие умные оказались. А еще через несколько лет некоторые наши коллеги даже с поля капусту не убирали — так она упала в цене. В нашем деле постоянно бывает определенный риск в смысле сбыта. Поэтому надо варьировать, следить за рынком…

 

 

В самом начале почти все делали руками, семьей работали в поле. В следующем году с вырученных денег (еще у сестры одолжили две тысячи долларов) купили трактор. Работать стало легче.

 

 

Потом хозяйство стало постепенно расширяться. Взяли еще 30 гектаров, затем еще 22. Теперь фермерское хозяйство «Борушко» имеет 55 гектаров земли. По нынешним меркам не самое большое, но и не самое маленькое. Сейчас на полях выращиваются черная смородина, голубика, клубника, малина. Овощи тоже.

 

 

Живут фермеры в Малече, а поля расположены за одиннадцать километров, около деревни Бухали. Едем на поле. Хозяин показывает плантацию клубники, которая зимовала под пленкой. Ягоды посажены по современной технологии, снабжены капельным топливом. А сухие листики легко убираются даже обычной щеткой. Молодые же быстро пойдут в рост. По оценке господина-агронома, ягодник перезимовал хорошо, отсюда и надежды на урожай.

 

 

Голубика сейчас активно «подсевается» щепками. Для ее приготовления купили специальную машину. Голубике нужна именно такая среда. 

 

 

Поле с черной смородиной радует глаз ровными рядами кустов. В прошлом году было почти 25 гектаров этой ягоды, в этом году планируют оставить 16. Требуется замена на молодые.

 

 

Кстати, год назад фермерское хозяйство приобрело в Польше комбайн для уборки смородины. Агрегат заменяет работу 80 человек. Столько людей и найти трудно. А если и наберешь работников в Березе, то их нужно привезти, обеспечить ящиками, корзинами, потом посчитать собранное, заплатить. Так что машина хоть и дорогая, но себя оправдывает. К Борушкам, кстати, уже наши машиностроители приезжали. Разбирали эту машину чуть ли не до винтика, снимали, копировали. Хотят сделать отечественный аналог.

 

 

В зоне риска

Ad 3
Advertisements

 

 

Вырастить хороший урожай на почве с коэффициентом в 20 баллов не самое сложное, самое трудное — его продать. Основную часть той же смородины забирает Россия. Наши производители берут очень мало. В Барановичах было небольшое предприятие, брало ягоду на сок и для кондитерских изделий, но сейчас оно находится в стадии банкротства.

 

 

— В Польшу заедешь, — рассуждает Вера Викторовна, — там столько разных соков, в том числе естественных, из черной смородины и на основе этой ягоды. У нас не очень широкий выбор. Соки все больше из зарубежных концентратов. Выходит, никому это не нужно.

 

 

Года четыре назад Александр Борушко на одном из сайтов в открытом доступе нашел интересную для себя статистику таможенного ведомства. Оно касалось ввоза в нашу страну товаров именно из черной смородины. И цифры были довольно велики. Вот вам и импортозамещение…

 

 

Интересуюсь, берут ли на вино. Оказывается, берут, но за копейки. Борушко рассказали интересный случай из своей практики, когда ягоды купил заготовитель одного из винзаводов.

 

 

«Один раз российские партнеры нас подвели, пришлось отдать партию продукции виноделам. Приехал заготовитель с бочками, куда сгрузили нашу шикарную ягоду с лотков, подготовленных к вывозу. И это еще ничего. Потом он подъехал к водонапорной башне… и залил те ягоды водой. Говорит: «Чтобы больше было — якобы они уже сок пустили». Значит, там нет никакого контроля качества. Ведь воду в современных лабораториях обнаружить — дело минут. Нам, как говорится, и дела не должно быть до этого, — продолжает хозяин. — Но, например, мне, чтобы постричься — а это примерно шесть с половиной рублей, надо отдать полтора ведра черной смородины, а в большом городе даже два ведра, а то и больше, чем 20 минут работы парикмахера. Поэтому и ищем возможности сбыта в России, чтобы не стыдно было продавать выращенное».

 

 

Или еще вот такой аспект. Более десяти лет Борушко обеспечивали все четыре больницы своего района овощами. Поставляли в лечебные учреждения морковь, лук, свеклу, капусту примерно по 30 с чем-то копеек за килограмм (приведены средние цены на настоящее время. — Авт.). Потом прямые поставки запретили, сказали: участвуйте в тендере. За участие нужно было платить немалую сумму, и они не захотели. И тендер выиграл другой.

 

 

Все, конечно, сделано по закону и правилам. Но сейчас больницы получают овощи по значительно большей цене, чем могло бы предложить это фермерское хозяйство. Тогда в чем смысл того тендера? Все это Вера Викторовна философски характеризует болезнями роста.

 

 

Овощи и теперь они выращивают в небольшом количестве, «всего понемногу». Потому что заниматься этим интересно. В этом году, например, очень хороший спрос на овощи, яблоки. Пока мы ехали с Александром Ивановичем на поле, два раза позвонили потенциальные покупатели.

 

 

«Но это не значит, что в следующем году будет то же, — рассуждает фермер. — У нас никто не готов работать по долгосрочным контрактам, как на Западе. Поэтому мы все время в зоне риска. И были уже случаи, когда нам с коллегами нецелесообразно стало убирать морковь, так как затраты по уборке превышали стоимость закупки».

 

 

Что дальше?

 

 

Сейчас у Борушко есть немалый технический парк, основу которого составляют четыре трактора, два комбайна с различными прицепными агрегатами. Недавно купили грузовую фуру-холодильник для перевозки ягод. В планах оборудование небольшого хранилища для сельхозпродукции. Приобрели здание старой мельницы с участком. Этой весной начнется благоустройство территории и реконструкция помещения. А так большого расширения они не планируют.

 

 

— Мы рассматриваем свое хозяйство как небольшой семейный бизнес, — рассказывает Вера Борушко. — Мы не рассчитываем на большие доходы, нам не нужно яхт или огромных вилл. Может, поэтому молодые нередко разочаровываются, начав подобное дело. А нам нужно, чтобы была работа, которая обеспечивает достойное существование семьи. Работать же интересно самостоятельно. Мы были в колхозе, знаем особенности коллективного хозяйства. А тут ты сам отвечаешь за результат, сам несешь расходы и получаешь дивиденды. Ну, скажем, не хочешь убирать морковь, так как смысла нет, — твои проблемы. А там приедут, условно говоря, три контрольных организации и каждая выпишет взыскание…

 

 

И еще. Она не считает возможным плакаться, что получила пенсию всего в 200 рублей, так как в декретных отпусках была часто. Она считает нужным заработать на дальнейшую жизнь, чем и занимается.

 

 

Сейчас Вера Викторовна и Александр Иванович работают вместе со старшим сыном Александром. Он хоть и получил специальность программиста, в Минске не остался, принял решение продолжить дело родителей. Еще двое сыновей, экономист и программист, работают в столице. Дочь Мария пока также с родителями — она ​​преподает в музыкальной школе.

 

 

— Вот на старости купим домик в Бухалях и переедем туда, чтобы быть ближе к своим полям, — с загадочной улыбкой говорит, глядя на жену, Александр Иванович. — Там всего одна жительница осталась. А то в день более 40 километров накручиваем, когда домой обедать приезжаем.

 

 

Вера Викторовна оказалась явно не готовой к такому повороту событий, но мужу перечить не стала: «Надо подумать».

 

 

Светлана ЯСКЕВИЧ.

Loading