Александр Александрович Фадеев (1901 — 1956) — писатель и общественный деятель; в 1946-1954 гг. генеральный секретарь Союза писателей СССР; автор знаменитого в советские времена романа «Молодая гвардия» (1946 г.), который выдержал 276 изданий, (это более 26 миллионов экземпляров).
Детство Фадеева прошло в атмосфере семейных конфликтов между родителями: «отец поддерживал эсеров, мать – социал-демократов». Рос способным ребёнком, ему было около 4-х лет, когда он самостоятельно овладел грамотой». (Раззаков Ф.И., 1999).
На фоне творческой одарённости всё больше проявлялась и другая сторона личности писателя. По воспоминаниям литератора Корнелия Зелинского, Фадеев с его собственных слов: «приложился к самогону ещё в 16 лет, и после, когда был в партизанском отряде на Дальнем Востоке. Сначала не хотел отставать от взрослых мужиков… Потом к этому привык». (Зелинский К.Л., 1991).
Писатель Юрий Лебединский вспоминал, что «впервые Фадеев сильно запил в конце 1920-х. А перед войной, писал он, “болезнь была уже сильнее Фадеева”». (Авченко В.О., 2017).
Но — удивительное дело! – также рано стал проявляться и писательский талант Фадеева. Повесть «Разлив» он написал в 1922-1923 гг. Свой первый роман «Разгром» он начал писать в 1924 г. (опубликован в 1927 г.). При этом относился к работе Фадеев очень добросовестно.
Следует отметить, что алкоголь только на первых порах позволяет иногда творческим личностям расширить границы «творческого сознания», сделать разнообразней аффективную палитру, тем самым помогая выразить все нюансы и полутона душевных переживаний героев произведения. Фадеев словно был рождён только для сочинительства, но – как на зло! — на редкость удачно складывалась и партийная карьера. Всю оставшуюся жизнь Фадеев будет метаться «между партией и литературой».
И начались проблемы с психическими расстройствами. В 1929 г. Фадеев жаловался: «В дом отдыха загнала меня неврастения в очень острой форме. Объясняется она всё возраставшим и всё более мучившим меня противоречием между желанием, органической потребностью писать, сознанием, что в этом состоит мой долг, и той литературно-общественной нагрузкой, которая не даёт возможности писать и от которой никак нельзя избавиться». (Погодина-Кузмина О., 2014). Свои душевные терзания, непрекращающуюся борьбу мотивов Фадеев пытался «лечить» алкоголем.
Подъём по карьерной лестнице явно мешал творчеству. К 1932 г. он десятки раз начинал роман «Последний из удэге», и всякий раз неудачно.
В конце 30-х гг. Фадеев уже не писал ничего серьёзного, кроме небольших очерков и каких-то никчемных сценариев. Журналист Лев Колодный вспоминает: «Страдал от бессонницы. Чтобы её побороть, начал пить… Заболел так сильно, что санитары регулярно наезжали к нему домой и увозили в больницу. Болезнь эта – расплата за близость к власти. Другая плата – творческий застой».
Писатель Илья Эренбург по этому поводу не без ехидства вспоминал: «Говорили также, что Фадеев мало пишет потому, что много пьёт. Однако Фолкнер пил ещё больше и написал несколько десятков романов. Видимо, были у Фадеева другие тормоза». (Раззаков Ф.И., 1999).
Существует мнение, что Фадеев намеренно преувеличивал свою зависимость от спиртного, чтобы оказываться не в форме, когда нужно будет подписывать списки очередных писателей-смертников». Это выдумка не соответствует действительности. Всеми отмечаемое пьянство у Фадеева началось в конце 20-х годов, а удостоиться высокой «чести» подписывать расстрельные списки он смог лишь после 1939 г., когда был награждён орденом Ленина, избран членом ЦК ВКП(б) и назначен секретарём Союза писателей СССР.
Отечественная война вдохновила многих писателей и Фадеев не явился исключением. До начала 50-х гг. он всё-таки смог создать культовый в советское время роман «Молодая гвардия».
После окончания войны Фадеев спивался, как иногда выражаются, «по-чёрному»: «находил собутыльников в самых низах, не из писателей, и неделями пропадал в каких-то трущобах». Бывали случаи, когда, «будучи в сильном подпитии, падал прямо на улице и спал на этом месте до утра». (Дорман О., 2010).
Психика советского классика в последние годы жизни была сильно расстроена: Фадеев страдал бессонницей, принимал сильное снотворное, даже находился под наблюдением психиатра. Приведём в хронологической последовательности строки из писем писателя, в которых он пишет о своём самочувствии:
1953 г.: «В сентябре у меня обострилась болезнь печени, и я попал в больницу… Физическая слабость, бессонница, в сочетании с повышенной расторможенностью, делали меня человеком почти невменяемым». (Авченко В.О., 2017).
1955 г.: «Врач констатировал у меня новую и очень затяжную болезнь: “полиневрит”, болезнь нервных оконечностей”. Фадеев временами не может писать: “Полиневрит этот ударил и в кисти рук; я не мог держать в руке не то что ручку или карандаш, а даже ложку”».
Март 1956 г.: «Заболевания мои всё те же – печень (хронический гепатит)…». На консультациях с психиатром Александр Фадеев говорил «о душевной усталости, о невыносимой тоске, охватывающей его после запоя, и о неудержимом, навязчивом желании броситься под поезд». (Авченко В.О., 2017).
Обстоятельства смерти классика советской литературы сейчас общеизвестны. Фадеев покончил с собой револьверным выстрелом. «Пуля была выпущена в верхнюю аорту сердца с анатомической точностью. Она прошла навылет… Рядом на столике, возле широкой кровати, Фадеев поставил портрет Сталина… На столе, тщательно заклеенное, лежало письмо, адресованное в ЦК КПСС». Это письмо сразу забрал «полковник из Комитета госбезопасности». (Зелинский К.Л., 1991).
Сообщая о его трагической гибели центральная газета страны «Правда» не преминула написать о злоупотреблении алкоголем. Самоубийство в СССР, да ещё деятеля такого ранга практически приравнивалось к измене и должно было быть как-то закамуфлировано болезнью.
Как ни парадоксально, но своим самоубийством Фадеев продлил память о себе. Его знают даже те, кто никогда не читал его романов. Поэт Константин Левин после трагической смерти Фадеева написал стихотворение, впервые опубликованное в 1989 г. в журнале «Огонёк»:
«Я не любил писателя Фадеева,
Статей его, идей его, людей его,
И твёрдо знал, за что их не любил.
Но вот он взял наган, но вот он выстрелил…»
