За «жилым» двором почти сразу начинается малинник. Стройные ряды шпалер пока стоят без дела, кустики только пошли в рост. Между ними нити капельного орошения. Лето здесь жаркое, случается, выпадает такое засушливое, что и полив не спасает. Участки забором не обозначены, и границы различаются по «ухоженности».
Впрочем, соседний, пока не возделанный, тоже их – ростовских «дачников». С другой стороны ягодника, за рядком «сада» разбит маточник малины на арендованной у соседей делянке. Огороды заканчиваются рекой.
– Основной сорт у нас Полана. Он считается производственным. Малина лёжкая, довольно-таки плотная. Отец в сетях познакомился с ребятами, они подсказали. В принципе, с сортом не ошиблись – и на саженцы, и на ягоду нас устраивает. В маточнике заложено девять новых сортов, – охотно рассказывает Виктор Журавлёв.
– Десять, – поправляет зятя Сергей. – Приобрели ещё жёлтую Зюгану. Пока разводим, но сигнальная показала – сорт стоящий: ароматная, вкусная.
Ветер едва не сбивает с ног, и хочется поскорее хоть в курятник, только бы в стены. Светило б солнышко, может, и не пришло бы в голову спросить:
– Зачем так далеко забрались? И под Ростовом ведь хватает участков.
– Вопрос цены, – коротко, но ёмко откликается Сергей Александрович.
– Папа это подворье в интернете нашёл, как раз на Рождество, – вступает зять. – Двадцать пять соток земли, строения за сто тысяч.
– Как выяснилось потом, на треть переплатили. Хозяева продавали дешевле. А когда услышали, что ростовчане, цену задрали, – ухмыляется инициатор переезда.
– Второй участок также купили, но это уже оправдано. Сейчас цены поднялись. Некоторые и по 800 тысяч просят за весьма ветхие домишки.
В курятниках повеселее. Живёт птица по-человечески, в старом хозяйском доме. Добротные окна и двери смотрятся новыми заплатками. Так оно и есть – приложили умелые руки мужики. Две группы детского сада греются под лампами каждый в своей комнате – отдельно бройлеры и несушки. Птички постарше уютно угнездились в подстилке из шелухи подсолнечника. Такой же хозяева структурируют почву.
Сегодня Сергей и Виктор уже завзятые агрономы и зоотехники. Могут и сами советы давать, а на первых порах были проколы.
Так будет не всегда
Жилой домик отметил не одно десятилетие, но так аккуратно обшит и выкрашен в оптимистичную зелень, что смотрится «огурцом». Внутри уютно. Мы размещаемся на диване и креслах, и к разговору подключаются «девочки».
Интересуюсь, как пришло такое нетривиальное решение — съехаться двум семьям, обычно, наоборот, все молодые мечтают быть подальше от родителей.
– Видите, время такое: без опоры – никак. А у нас получается: мы помогаем родителям, они – нам, друг на друга опираемся. У родителей – опыт, у нас – молодость, – Виктор по-прежнему основной рассказчик.
– Мы и детям стараемся прививать мысль: чем ближе, тем легче всем, – добавляет Аня. – Бабушку из Гукова к нам забрали, она после инсульта нуждается в уходе.
– Главное – уважение друг к другу. Я был чужой когда-то в этой семье, но всегда старался помочь по мере сил. Это видят, и у нас выручка взаимосвязана. А притирались, наверное, первые года три.
– Зато сейчас с полувзгляда друг друга понимают, – вступает тёща.
– С полувзгляда, – Сергей согласно кивает за спиной жены, сжимая увесистый кулак.
И от этого устрашающего «аргумента», как он подан, становится смешно. Вот они как ладят – шуткой. Чувство юмора у «мальчиков» совпало, подтверждают «девочки»: мама с дочкой.
– У нас ещё что хорошо – слишком маленькая разница между поколениями. Мама меня рано родила, ей и пятидесяти нет, и папа ненамного старше.
То-то я заметила, что Виктор – то мама-папа, то Сергей-Ольга, в зависимости от обстоятельств.
Ещё на огороде я спросила, какие проблемы самые острые в личном подсобном хозяйстве. Виктор тогда как будто споткнулся.
– Проблемы?! – обернулся. – Проблем у нас вообще нет. Все вопросы решаемы.
Свои ошибки на ниве частнособственнических интересов вспоминают без досады, как полезный урок. В первый год, в феврале 2011-го, когда приехали готовить дачу к сезону, решили время зря не терять и набрали суточной птицы: 150 гусей, 300 уток, 200 бройлеров, 120 индюков. И с этим нужно было что-то срочно делать: где-то размещать, чем-то и как-то кормить. Подросших бройлеров основательно проредил соседский кот. Суточное сидение Сергея в засаде результатов не дало. Злодей то ли уже наелся курятины, то ли почуял коллегу своим охотничьим чутьём.
С индюками вышла другая напасть – майская прогулка обернулась массовым падежом. У этой птицы, оказывается, очень чувствительные к температуре ноги, их нельзя переохлаждать. Да и с породой не угадали. Кто ж знал, что индюки делятся на три категории: маленькие, средние и большие. Это сейчас индюки в битом весе по 30 кг, а первые были по 3-5.
– Знаете, какой у наших мальчиков девиз? Никогда, никогда, никогда не сдаваться, – с гордостью замечает Ольга.
– И ещё: так будет не всегда, – дополняет Аня.
Вот так все вместе Журавлёвы и Хмелёвы не собираются, а живут
Мы приживёмся
Двухлетняя Дашенька – единственная в семье кубаночка, родилась в станице Новоивановской. К сожалению, виновница операции «Дача» в день нашего приезда была в детском саду. Но именно рождение Лизочки и подвигло дедушку искать домик в деревне, чтобы ребёнок проводил лето на чистом воздухе, питался живыми витаминами.
Мужчины первыми уехали на Кубань. Потом подтянулась Аня с полуторамесячной малышкой. Ольгу город долго не отпускал. Сергей не торопил: «Живи в Ростове столько, сколько захочешь, пока не созреешь». Так как на ПМЖ не рассчитывали, домик выбрали небольшой – «летний». Зато с кухней внутри, ванной, туалетом – это был один из обязательных критериев.
В станице, кстати, у большинства удобства на улице. Так повелось. Да и другие местные особенности поначалу бросались в глаза. Но в основном положительные: здесь люди на улицах здороваются, школьники в присутствии взрослых плохого слова не произнесут, к учителям сохранилось уважительное отношение, люди хорошие, очень хорошие. Так описывают станичников все Журавлёвы-Хмелёвы. А вначале ведь местные говорили: «У нас чужаки не приживаются» – «Мы приживёмся», – уверяла Ольга, после того как город её «отпустил».
– Я долго не хотела переезжать насовсем. Перелом случился на Пасху. Я переделала в Ростове все дела и приехала в станицу уже ночью. Была такая тёплая погода, и так били колокола. Всё цветёт, пахнет. Тихо, и звёзды просто сказочные. В один момент Ростов отпустил. А когда город отпускает, понимаешь по-настоящему, насколько лучше для души, организма, здоровья быть подальше от шума и суеты мегаполиса.
Друзья, вспоминают новокубанцы, сначала крутили пальцем у виска. Сейчас многие переехали следом, купили дома, перевезли своих родителей и родных. А кто не поселился сам, с удовольствием гостит у наших героев и, как и они, отмечает: нигде не спится так сладко и спокойно, как здесь.
Станица, и правда, замечательная: компактная, цивилизованная, шесть улиц тянутся километра на три каждая, широкие, асфальтированные, на каждой домов по 200. Школа, садик, больница – всё есть.
Особая гордость местных, к которым Журавлёвы-Хмелёвы себя уже причисляют, старинный храм ХIХ века. Фашисты обложили его взрывчаткой, но стены, раствор которых замешан был на яичном белке, выдержали взрыв, только витражи вылетели.
С теплом говорят и об отце Сергии. В 86 лет он продолжает служить, а когда-то справлял службу военную.
С любовью описывают речку Водяную – ту, что омывает огород, и единственную солёную реку в России, протекающую в райцентре. До него, кстати, всего 30 км по асфальту. Так что не проблема была возить Лизочку в ДК на хореографию. Сколько радости приносили ребёнку эти занятия и выступления.
– Мы когда приехали первый раз, я спрашиваю: сколько нам платить? – рассказывает Виктор. – А преподаватель смутилась и еле выдавила из себя: «Двести» – «Занятие?» – уточняю. – «Нет, в месяц, это не мне, это на костюмы».
В селе жить дешевле, соглашается вся семья. И с хозяйством распыляться не обязательно, корову, к примеру, держать самому незачем – сто рублей трёхлитровый баллон парного молока. И одежда тут дешевле. Про это Ольга с Аней знают не понаслышке. Они ведь предприниматели, торгуют на ярмарках в округе. В Ростове Ольга тоже на рынке работала.
Ассортимент пришлось сменить, приспособившись к местному спросу. Аня до рождения детей работала в милиции после окончания РИИЖТа, ей прочили продвижение в карьере. Но молодая мама нисколько не жалеет, что променяла звёзды на погонах на золотые звёзды на бархатном южном небе.
Сейчас вся семья готовится к переменам – осенью Лизочке в первый класс. И в сельской школе старшие находят массу положительных отличий от городских очагов просвещения. А что до городских удовольствий, то их не чураются. Возят детей в цирк, зоопарк, на театральные представления, на детские площадки. Ездят в магазины.
– В городе хорошо деньги тратить, – говорит Аня, – а зарабатывать лучше в селе.
Команда
Работая на «чужого дядю», вставали попозже, чем сейчас, выходные имели, но не ощущали той радости от труда, от сделанного, какую испытывают теперь, признались мужчины.
За трудолюбие их и зауважали местные казаки.
– Мы первые два года ни с кем особо не общались, ни к кому не лезли, ничего не просили. И люди, проходя мимо нашего двора, слышали только стук молотков да скрежет пилы. А потом то корма покупали, то ещё как познакомились с фермерами, с соседями, – объясняет Виктор.
У Журавлёвых-Хмелёвых основное деление идёт не по семейному признаку: молодые и их родители, а по гендерному: мальчики – девочки. Мужчины не только работают вместе, а и отдыхать ездят вдвоём. На Волгу. В клубе караванеров, хоть у них нет ещё дома на колёсах, они свои, их принимают с палаткой. Но дом будет, мечтают зять с тестем. И не только на колёсах. Такой, как оставили в городе, где одна кухня была тридцать квадратов. Но это чуть позже. На это лето планы утеплить птичник для круглогодичного содержания несушек.
Людмила ВОРОБЬЁВА
ст. Новоивановская, Новопокровский р-н, Краснодарский кр.
http://www.krestianin.ru
